Мы с женой были передовыми микробиологами. Два года назад мы стали
родителями и перешли на новый жизненный этап. Я очень ждал этого момента,
чего не скажешь о жене. Виктория мечтала о карьерном росте, а декрет его
тормозил.
Начальство сразу отстранило жену от профессиональных обязанностей, потому
что у нас очень опасная работа. Она рвала и метала, ведь была истинным
трудоголиком. Она была готова даже от ребенка избавиться, лишь бы не
потерять работу. Но я ее успокаивал, поддерживал и обещал потом
помочь.
После родов ситуация усугубилась — у Вики началась послеродовая депрессия.
Она не могла найти себе место, ведь сидела с ребенком и теряла все навыки.
Жена не понимала, что счастье в ребенке, в семье, а не в карьере. Она просто
ненавидела дочку, считала ее причиной всех своих неприятностей.
Когда меня повысили, Вика вообще потеряла здравый рассудок. Она плакала
целыми днями и твердила, что я занял ее должность. Почему-то Вика считала,
что я сделал это намеренно, шел к цели, чтобы унизить ее.
Она не хотела даже слышать о том, что меня отправляют в США. Я предлагал
поехать всем вместе, но она отказывалась. Мне пришлось записать жену к
психотерапевту, однако эффект от лечения был кратковременным. Буквально за
неделю до отъезда жена мне сделала “подарок” — предоставила заявление о
разводе и отказ от дочери. Я пытался ее образумить, просил не рубить с
плеча, но она стояла на своем.
Мама полетела в США вместе со мной, ведь я бы сам с дочкой не справился.
Жена за все эти годы ни разу не вспомнила о малышке. Она вернулась на
прежнее место работы и пытается доказать директору, что она лучше, чем я.
Да, Вика — карьеристка, профессионал, передовой специалист, но она не
женщина, не мама, не жена.